Пётр Вельяминов: «Девять лет лагерей не сломили меня»

Петр Вельяминов – советский актер, всенародный любимец, имеющий звания Народного и Заслуженного артиста РФ. Талантливому исполнителю разноплановых ролей, ему удавались серьезные и комедийные персонажи одинаково успешно.

Биография актера Петра Вельяминова интересна многим, так как свою карьеру он сыграл около 300 персонажей. Он сменил 12 театров, став знаменитым в одночасье после выхода на экраны многосерийного художественного фильма «Тени исчезают в полдень». Достоверность воплощения в картине председателя колхоза Захара Большакова была ошеломляющей.

Актер получал со всего Союза тонны писем от колхозников с просьбой не бросать председательскую деятельность, ни в коем случае не уходить в актеры. Всенародная любовь и слава обрушились на Вельяминова, когда ему исполнилось 45.

Петр Сергеевич никогда не обучался актерскому мастерству. Учтя заслуги артиста и воплощая его мечту о получении образования по профессии, ректор Санкт-Петербургской актерской академии вручил Вельяминову символический студенческий билет на 50-ти летний юбилей творческой деятельности.

В советское время актер был символом героического идеала эпохи, позже он смог сыграть комедийных персонажей и криминального авторитета.

Люди знакомые с Петром Сергеевичем лично отмечают его умение понять ближнего в любой ситуации, это качество он сумел сберечь несмотря на трудную судьбу. После тяжелейших испытаний в лагерях актер остался человечным, в нем не было и капли озлобленности. Зато все ощущали исходящую от Вельяминова внутреннюю силу и подтверждали его колоссальный авторитет.

Детство и семья

Петя появился на свет в семье потомственных дворян, которые после революции остались жить на родине. Отец мальчика Сергей Вельяминов служил в царской армии, с приходом новой власти перешел на службу в Красную армию.

Семейное фото Петра Вельяминова

В личном деле Петра Сергеевича в графе «Происхождение. Социальное положение» стояла запись «из бояр». Род Вельяминовых насчитывает многовековую историю, продолжается со времен Ярослава Мудрого, принявшего в свою дружину отряд племянника норвежского короля. Зал героев Отечественной войны 1812 года в Эрмитаже украшают портреты военных предков Петра Сергеевича.

Из-за принадлежности к дворянскому сословию семья Вельяминовых прочувствовала на себе веяния репрессивных годов. Сергей Петрович был схвачен и приговорен к лагерному заключению. Ему предстояло несколько лет трудиться на строительстве Беломорканала.

После освобождения в 1936 году он был лишен всех наград и званий. В начале войны Сергей Вельяминов пошел добровольцем на фронт рядовым. Мама Пети была женщиной мудрой, истинной хранительницей семейного очага, умела создать уют и погасить взрывной нрав мужа.

За эти качества Петр Сергеевич благодарен матери до конца жизни. Модель родительской семьи стала примером отношений в собственных будущих семьях. Мальчик рос домашним, воспитанным на классической русской литературе и обучаясь в музыкальной школе игре на скрипке.

Пётр Вельяминов о себе

Я — счастливый человек, потому что тяжёлая ситуация не сломила меня. До 50-х годов в лагерях не было разделения на уголовников, дезертиров и политических. Но так получилось, что рядом со мной всегда оказывался человек, который меня спасал. Когда я попал на Урале на строительство гидролизного завода в бригаду малолеток-уголовников, я уже окончательно обессилел — весил 47 килограммов. С дистрофией меня поместили в лазарет. Начальница больницы тоже была москвичкой, и, как оказалось, её дочь училась со мной в одной школе. Благодаря этой женщине я тогда и выжил. Я работал на лесосплаве, бригадиром плотников, нормировщиком. Нормировщик Кармазин, который «держал» в лагере весь механический . Но я ушёл в оркестр, который сопровождал заключённых на работу, играл на барабане. Музыкальное образование имелось — четыре года музыкальной школы по классу скрипки[10].

Юность

Юношеские годы актера прошли в заключении. В 16-ти летнем возрасте, едва окончив школу, он попал в «мясорубку» сталинской системы. Петра арестовали при выходе из трамвая на Манежной площади и заключили под стражу. В течение года ему предстояли почти ежедневные допросы, цель которых – добиться признания в участии антисоветской организации.

Следователь вызывал к себе исключительно в ночное время, не отпускал до 5 часов утра. Через час – подъем и тюремный завтрак. Спать или закрывать глаза нельзя, за этим следили надзиратели, наказание ослушавшемуся было неминуемым. Уже в то время здоровье было подорвано.

Спустя год Петру Вельяминову было предъявлено обвинение по 58 статье и объявлено наказание – 10 лет лагерей. Молодой человек отправился на север, в город Котлас Архангельской области, затем в Лобву недалеко от Нижнего Тагила.

Тяжелый труд и отвратительное питание привели к предсказуемому результату – юноша терял в весе, его поразила цинга и пеллагра. Заключенных с таким «букетом» заболеваний списывали как потенциальных покойников, выжить без лечения было невозможно.

Петру помогла судьба и добрые люди. Впав в отчаяние из-за отсутствия вестей от родителей, подозревая худшее, юноша вскрыл вены, но его откачал врач. Благодаря тому, что этот доктор по фамилии Кавтарадзе не стал упоминать истинную причину ранения и заменил формулировку с членовредительства на «травму по неосторожности», Петру не добавили срок как саботажнику.

Петр Вельяминов был готов на все ради кино, даже на пластическую операцию

Наоборот, попав в лазарет, он получил необходимую медпомощь и заботу. Его выходила завхоз Анна Дмитриевна, знавшая парня с детства, женщина была соседкой семьи Вельяминовых, а ее дочь одноклассницей Пети. Несмотря на жестокость судьбы, Петр Сергеевич никогда на нее не жаловался. В заключении он впервые вышел на подмостки.

Артистичный интеллигентный юноша, читающий наизусть стихи, произвел впечатление на организаторов художественной самодеятельности среди заключенных. Так хоть ненадолго ему удалось сменить тяжкий физический труд на щадящий. Из-за политических статей начальство лагеря не имело права задействовать Вельяминова в самодеятельности и вскоре ему пришлось вернуться на каторжные работы.

Участие в самодеятельном театре дали свои положительные результаты. Впечатлившись игрой талантливого актера-самородка, администрация лагеря сократила срок Петру. Вельяминов освободился из заключения на год раньше предписания.

Отрывок, характеризующий Вельяминов, Пётр Сергеевич

– Ее племянницу, княжну Болконскую. Она здесь, в Воронеже, с теткой. Ого! как покраснел! Что, или?.. – И не думал, полноте, ma tante. – Ну хорошо, хорошо. О! какой ты! Губернаторша подводила его к высокой и очень толстой старухе в голубом токе, только что кончившей свою карточную партию с самыми важными лицами в городе. Это была Мальвинцева, тетка княжны Марьи по матери, богатая бездетная вдова, жившая всегда в Воронеже. Она стояла, рассчитываясь за карты, когда Ростов подошел к ней. Она строго и важно прищурилась, взглянула на него и продолжала бранить генерала, выигравшего у нее. – Очень рада, мой милый, – сказала она, протянув ему руку. – Милости прошу ко мне. Поговорив о княжне Марье и покойнике ее отце, которого, видимо, не любила Мальвинцева, и расспросив о том, что Николай знал о князе Андрее, который тоже, видимо, не пользовался ее милостями, важная старуха отпустила его, повторив приглашение быть у нее. Николай обещал и опять покраснел, когда откланивался Мальвинцевой. При упоминании о княжне Марье Ростов испытывал непонятное для него самого чувство застенчивости, даже страха. Отходя от Мальвинцевой, Ростов хотел вернуться к танцам, но маленькая губернаторша положила свою пухленькую ручку на рукав Николая и, сказав, что ей нужно поговорить с ним, повела его в диванную, из которой бывшие в ней вышли тотчас же, чтобы не мешать губернаторше. – Знаешь, mon cher, – сказала губернаторша с серьезным выражением маленького доброго лица, – вот это тебе точно партия; хочешь, я тебя сосватаю? – Кого, ma tante? – спросил Николай. – Княжну сосватаю. Катерина Петровна говорит, что Лили, а по моему, нет, – княжна. Хочешь? Я уверена, твоя maman благодарить будет. Право, какая девушка, прелесть! И она совсем не так дурна. – Совсем нет, – как бы обидевшись, сказал Николай. – Я, ma tante, как следует солдату, никуда не напрашиваюсь и ни от чего не отказываюсь, – сказал Ростов прежде, чем он успел подумать о том, что он говорит. – Так помни же: это не шутка. – Какая шутка! – Да, да, – как бы сама с собою говоря, сказала губернаторша. – А вот что еще, mon cher, entre autres. Vous etes trop assidu aupres de l’autre, la blonde. [мой друг. Ты слишком ухаживаешь за той, за белокурой.] Муж уж жалок, право… – Ах нет, мы с ним друзья, – в простоте душевной сказал Николай: ему и в голову не приходило, чтобы такое веселое для него препровождение времени могло бы быть для кого нибудь не весело. «Что я за глупость сказал, однако, губернаторше! – вдруг за ужином вспомнилось Николаю. – Она точно сватать начнет, а Соня?..» И, прощаясь с губернаторшей, когда она, улыбаясь, еще раз сказала ему: «Ну, так помни же», – он отвел ее в сторону: – Но вот что, по правде вам сказать, ma tante… – Что, что, мой друг; пойдем вот тут сядем. Николай вдруг почувствовал желание и необходимость рассказать все свои задушевные мысли (такие, которые и не рассказал бы матери, сестре, другу) этой почти чужой женщине. Николаю потом, когда он вспоминал об этом порыве ничем не вызванной, необъяснимой откровенности, которая имела, однако, для него очень важные последствия, казалось (как это и кажется всегда людям), что так, глупый стих нашел; а между тем этот порыв откровенности, вместе с другими мелкими событиями, имел для него и для всей семьи огромные последствия. – Вот что, ma tante. Maman меня давно женить хочет на богатой, но мне мысль одна эта противна, жениться из за денег. – О да, понимаю, – сказала губернаторша. – Но княжна Болконская, это другое дело; во первых, я вам правду скажу, она мне очень нравится, она по сердцу мне, и потом, после того как я ее встретил в таком положении, так странно, мне часто в голову приходило что это судьба. Особенно подумайте: maman давно об этом думала, но прежде мне ее не случалось встречать, как то все так случалось: не встречались. И во время, когда Наташа была невестой ее брата, ведь тогда мне бы нельзя было думать жениться на ней. Надо же, чтобы я ее встретил именно тогда, когда Наташина свадьба расстроилась, ну и потом всё… Да, вот что. Я никому не говорил этого и не скажу. А вам только. Губернаторша пожала его благодарно за локоть. – Вы знаете Софи, кузину? Я люблю ее, я обещал жениться и женюсь на ней… Поэтому вы видите, что про это не может быть и речи, – нескладно и краснея говорил Николай. – Mon cher, mon cher, как же ты судишь? Да ведь у Софи ничего нет, а ты сам говорил, что дела твоего папа очень плохи. А твоя maman? Это убьет ее, раз. Потом Софи, ежели она девушка с сердцем, какая жизнь для нее будет? Мать в отчаянии, дела расстроены… Нет, mon cher, ты и Софи должны понять это. Николай молчал. Ему приятно было слышать эти выводы. – Все таки, ma tante, этого не может быть, – со вздохом сказал он, помолчав немного. – Да пойдет ли еще за меня княжна? и опять, она теперь в трауре. Разве можно об этом думать? – Да разве ты думаешь, что я тебя сейчас и женю. Il y a maniere et maniere, [На все есть манера.] – сказала губернаторша. – Какая вы сваха, ma tante… – сказал Nicolas, целуя ее пухлую ручку. Приехав в Москву после своей встречи с Ростовым, княжна Марья нашла там своего племянника с гувернером и письмо от князя Андрея, который предписывал им их маршрут в Воронеж, к тетушке Мальвинцевой. Заботы о переезде, беспокойство о брате, устройство жизни в новом доме, новые лица, воспитание племянника – все это заглушило в душе княжны Марьи то чувство как будто искушения, которое мучило ее во время болезни и после кончины ее отца и в особенности после встречи с Ростовым. Она была печальна. Впечатление потери отца, соединявшееся в ее душе с погибелью России, теперь, после месяца, прошедшего с тех пор в условиях покойной жизни, все сильнее и сильнее чувствовалось ей. Она была тревожна: мысль об опасностях, которым подвергался ее брат – единственный близкий человек, оставшийся у нее, мучила ее беспрестанно. Она была озабочена воспитанием племянника, для которого она чувствовала себя постоянно неспособной; но в глубине души ее было согласие с самой собою, вытекавшее из сознания того, что она задавила в себе поднявшиеся было, связанные с появлением Ростова, личные мечтания и надежды. Когда на другой день после своего вечера губернаторша приехала к Мальвинцевой и, переговорив с теткой о своих планах (сделав оговорку о том, что, хотя при теперешних обстоятельствах нельзя и думать о формальном сватовстве, все таки можно свести молодых людей, дать им узнать друг друга), и когда, получив одобрение тетки, губернаторша при княжне Марье заговорила о Ростове, хваля его и рассказывая, как он покраснел при упоминании о княжне, – княжна Марья испытала не радостное, но болезненное чувство: внутреннее согласие ее не существовало более, и опять поднялись желания, сомнения, упреки и надежды. В те два дня, которые прошли со времени этого известия и до посещения Ростова, княжна Марья не переставая думала о том, как ей должно держать себя в отношении Ростова. То она решала, что она не выйдет в гостиную, когда он приедет к тетке, что ей, в ее глубоком трауре, неприлично принимать гостей; то она думала, что это будет грубо после того, что он сделал для нее; то ей приходило в голову, что ее тетка и губернаторша имеют какие то виды на нее и Ростова (их взгляды и слова иногда, казалось, подтверждали это предположение); то она говорила себе, что только она с своей порочностью могла думать это про них: не могли они не помнить, что в ее положении, когда еще она не сняла плерезы, такое сватовство было бы оскорбительно и ей, и памяти ее отца. Предполагая, что она выйдет к нему, княжна Марья придумывала те слова, которые он скажет ей и которые она скажет ему; и то слова эти казались ей незаслуженно холодными, то имеющими слишком большое значение. Больше же всего она при свидании с ним боялась за смущение, которое, она чувствовала, должно было овладеть ею и выдать ее, как скоро она его увидит. Но когда, в воскресенье после обедни, лакей доложил в гостиной, что приехал граф Ростов, княжна не выказала смущения; только легкий румянец выступил ей на щеки, и глаза осветились новым, лучистым светом. – Вы его видели, тетушка? – сказала княжна Марья спокойным голосом, сама не зная, как это она могла быть так наружно спокойна и естественна. Когда Ростов вошел в комнату, княжна опустила на мгновенье голову, как бы предоставляя время гостю поздороваться с теткой, и потом, в самое то время, как Николай обратился к ней, она подняла голову и блестящими глазами встретила его взгляд. Полным достоинства и грации движением она с радостной улыбкой приподнялась, протянула ему свою тонкую, нежную руку и заговорила голосом, в котором в первый раз звучали новые, женские грудные звуки. M lle Bourienne, бывшая в гостиной, с недоумевающим удивлением смотрела на княжну Марью. Самая искусная кокетка, она сама не могла бы лучше маневрировать при встрече с человеком, которому надо было понравиться. «Или ей черное так к лицу, или действительно она так похорошела, и я не заметила. И главное – этот такт и грация!» – думала m lle Bourienne. Ежели бы княжна Марья в состоянии была думать в эту минуту, она еще более, чем m lle Bourienne, удивилась бы перемене, происшедшей в ней. С той минуты как она увидала это милое, любимое лицо, какая то новая сила жизни овладела ею и заставляла ее, помимо ее воли, говорить и действовать. Лицо ее, с того времени как вошел Ростов, вдруг преобразилось. Как вдруг с неожиданной поражающей красотой выступает на стенках расписного и резного фонаря та сложная искусная художественная работа, казавшаяся прежде грубою, темною и бессмысленною, когда зажигается свет внутри: так вдруг преобразилось лицо княжны Марьи. В первый раз вся та чистая духовная внутренняя работа, которою она жила до сих пор, выступила наружу. Вся ее внутренняя, недовольная собой работа, ее страдания, стремление к добру, покорность, любовь, самопожертвование – все это светилось теперь в этих лучистых глазах, в тонкой улыбке, в каждой черте ее нежного лица. Ростов увидал все это так же ясно, как будто он знал всю ее жизнь. Он чувствовал, что существо, бывшее перед ним, было совсем другое, лучшее, чем все те, которые он встречал до сих пор, и лучшее, главное, чем он сам. Разговор был самый простой и незначительный. Они говорили о войне, невольно, как и все, преувеличивая свою печаль об этом событии, говорили о последней встрече, причем Николай старался отклонять разговор на другой предмет, говорили о доброй губернаторше, о родных Николая и княжны Марьи. Княжна Марья не говорила о брате, отвлекая разговор на другой предмет, как только тетка ее заговаривала об Андрее. Видно было, что о несчастиях России она могла говорить притворно, но брат ее был предмет, слишком близкий ее сердцу, и она не хотела и не могла слегка говорить о нем. Николай заметил это, как он вообще с несвойственной ему проницательной наблюдательностью замечал все оттенки характера княжны Марьи, которые все только подтверждали его убеждение, что она была совсем особенное и необыкновенное существо. Николай, точно так же, как и княжна Марья, краснел и смущался, когда ему говорили про княжну и даже когда он думал о ней, но в ее присутствии чувствовал себя совершенно свободным и говорил совсем не то, что он приготавливал, а то, что мгновенно и всегда кстати приходило ему в голову. Во время короткого визита Николая, как и всегда, где есть дети, в минуту молчания Николай прибег к маленькому сыну князя Андрея, лаская его и спрашивая, хочет ли он быть гусаром? Он взял на руки мальчика, весело стал вертеть его и оглянулся на княжну Марью. Умиленный, счастливый и робкий взгляд следил за любимым ею мальчиком на руках любимого человека. Николай заметил и этот взгляд и, как бы поняв его значение, покраснел от удовольствия и добродушно весело стал целовать мальчика. Княжна Марья не выезжала по случаю траура, а Николай не считал приличным бывать у них; но губернаторша все таки продолжала свое дело сватовства и, передав Николаю то лестное, что сказала про него княжна Марья, и обратно, настаивала на том, чтобы Ростов объяснился с княжной Марьей. Для этого объяснения она устроила свиданье между молодыми людьми у архиерея перед обедней. Хотя Ростов и сказал губернаторше, что он не будет иметь никакого объяснения с княжной Марьей, но он обещался приехать. Как в Тильзите Ростов не позволил себе усомниться в том, хорошо ли то, что признано всеми хорошим, точно так же и теперь, после короткой, но искренней борьбы между попыткой устроить свою жизнь по своему разуму и смиренным подчинением обстоятельствам, он выбрал последнее и предоставил себя той власти, которая его (он чувствовал) непреодолимо влекла куда то. Он знал, что, обещав Соне, высказать свои чувства княжне Марье было бы то, что он называл подлость. И он знал, что подлости никогда не сделает. Но он знал тоже (и не то, что знал, а в глубине души чувствовал), что, отдаваясь теперь во власть обстоятельств и людей, руководивших им, он не только не делает ничего дурного, но делает что то очень, очень важное, такое важное, чего он еще никогда не делал в жизни. После его свиданья с княжной Марьей, хотя образ жизни его наружно оставался тот же, но все прежние удовольствия потеряли для него свою прелесть, и он часто думал о княжне Марье; но он никогда не думал о ней так, как он без исключения думал о всех барышнях, встречавшихся ему в свете, не так, как он долго и когда то с восторгом думал о Соне. О всех барышнях, как и почти всякий честный молодой человек, он думал как о будущей жене, примеривал в своем воображении к ним все условия супружеской жизни: белый капот, жена за самоваром, женина карета, ребятишки, maman и papa, их отношения с ней и т. д., и т. д., и эти представления будущего доставляли ему удовольствие; но когда он думал о княжне Марье, на которой его сватали, он никогда не мог ничего представить себе из будущей супружеской жизни. Ежели он и пытался, то все выходило нескладно и фальшиво. Ему только становилось жутко. Страшное известие о Бородинском сражении, о наших потерях убитыми и ранеными, а еще более страшное известие о потере Москвы были получены в Воронеже в половине сентября. Княжна Марья, узнав только из газет о ране брата и не имея о нем никаких определенных сведений, собралась ехать отыскивать князя Андрея, как слышал Николай (сам же он не видал ее). Получив известие о Бородинском сражении и об оставлении Москвы, Ростов не то чтобы испытывал отчаяние, злобу или месть и тому подобные чувства, но ему вдруг все стало скучно, досадно в Воронеже, все как то совестно и неловко. Ему казались притворными все разговоры, которые он слышал; он не знал, как судить про все это, и чувствовал, что только в полку все ему опять станет ясно. Он торопился окончанием покупки лошадей и часто несправедливо приходил в горячность с своим слугой и вахмистром.

Карьера в кинематографе

После выхода на свободу начались переезды по стране, столица была для бывшего политзаключенного недосягаема. Актер сменил с десяток театров в разных городах, подолгу не задерживался, уходил, как только появлялась потребность. Благо, что театры наперебой приглашали к себе талантливого артиста.

Переломным моментом в карьере стала работа в Свердловском театре драмы, там актер выступал в 1969-1970 годах. Однажды на спектакле «Кандидат партии» оказались известные советские режиссеры – Усков и Краснопольский. Пьеса была сложной для восприятия, реплики актеров больше походили на выдержки из передовиц газеты «Правда».

В фильме «Пираты 20 века»

Вельяминову удалось их произносить настолько проникновенно, что зрители в зале плакали. Такое мастерство не оставило корифеев советского кино равнодушными, они буквально вломились в гримерку к Вельяминову и предложили сняться в фильме «Тени исчезают в полдень».

На следующий день после выхода фильма на телеэкраны актер стал знаменитым не только на родине, но и за рубежом. В 1979 году премьера «Теней» состоялась в Париже, куда выехали Усков, Краснопольский и даже «неблагонадежный» Вельяминов, правда после команды «добро» КГБ.

О своем лагерном прошлом актер молчал до 1985 года. Именно тогда он получил свидетельство о реабилитации, Вельяминову было присвоено звание Народного, хотя Петр Сергеевич звание заслужил еще в 1979.

После «Теней» был «Командир счастливой «Щуки», вдохновлявший парней призывного возраста на службу в морфлоте, «Вечный зов», первый советский боевик «Пираты 20-го века» и многие другие. Везде Петр Сергеевич являлся олицетворением героического советского человека.

Первой отрицательной ролью стала роль криминального авторитета в сериале «Агент национальной безопасности».

Признание и награды

• Орден «За заслуги перед Отечеством» III степени (6 февраля 2007 года) — за большой вклад в развитие отечественного театрального и кинематографического искусства, многолетнюю творческую деятельность [11]
• Орден «За заслуги перед Отечеством» IV степени (5 июня 2003 года) — за большой вклад в развитие театрального искусства [12]
• Народный артист РСФСР (1985 год)
• Заслуженный артист РСФСР (1976 год)
• Народный артист Чувашской Республики.
• Государственная премия СССР (1979 год) — за исполнение роли Поликарпа Матвеевича Кружилина в телесериале «Вечный зов»

Личная жизнь

На прекрасную половину человечества Петр Сергеевич производил по свидетельству знакомых гипнотическое влияние. Внутренняя сила, ничем не перебиваемое мужское начало, привлекало к нему женщин словно магнит. Сам актер говорил, что каждый раз, как влюблялся – женился. Всего за свою жизнь актер был женат 5 раз, имел 4 детей.

Людмила Нюхалова – первая супруга Петра Вельяминова

Первый брак он заключил, будучи 27-летним, с коллегой по актерскому цеху – Людмилой Нюхаловой. У супругов родилась дочь Екатерина. После развода с Людмилой Петр женился на Галине Гришиной, от которой на свет появилась дочь Ирина и сын Сергей.

С третьей женой Галиной Добровольской актер познакомился на съемках «Вечного зова». Их роман по свидетельству знакомых отличался страстью, но брачные отношения долго не продлились. Четвертая жена Елена Маневич прожила в браке с Петром Вельяминовым около десяти лет. Ее сын Михаил от первого супруга был усыновлен актером.

Самым продолжительным и прочным оказался последний брак актера с Татьяной Танаковой. Они познакомились в Санкт-Петербурге случайно, когда Петр Сергеевич приезжал туда сниматься. Актеру на тот момент было 58 лет, Татьяне всего 27. Люди, хорошо знавшие их, отмечают, что влюбленные не выглядели, словно отец с дочерью.

Глядя на пару, было видно, что они влюблены друг в друга по уши, так светились счастьем их глаза. Поначалу роман относился к категории телефонных. Затем Петр Сергеевич жил на два дома, все закончилось в загсе, пара узаконила отношения. Знаменитый актер, всенародный любимец взял в жены рядового диспетчера со стройки.

Спустя 24 счастливых года Петр и Татьяна тайно венчались в сельской церквушке в Псковской области. Татьяна очень жалеет, что не смогли родить совместного ребенка. Господь давал им шанс, но на последних сроках беременности случилось непоправимое.

Пока муж был жив, они никогда не касались болезненной темы. После смерти супруга Татьяна прочитала дневник Петра Сергеевича и убедилась, что ему было очень горько от потери. Он писал: «Могли уберечь, но не посчитались с возрастом, продолжали жить второпях, спешили, летели, ехали – не уберегли».

Петр Вельяминов с Татьяной Танаковой

Интересные факты

• В 1974 году Петр Вельяминов играл в дуэте с Любовью Орловой в фильме «Скворец и лира». По окончании очередного съемочного дня звезда советского кинематографа обнаружила у идеального напарника изъян во внешности.
• Актриса заявила, что у Петра Сергеевича чересчур оттопыриваются уши и на следующий день с утра потащила его к пластическому хирургу. Уши артисту подрезали, а когда повязки были сняты, и стал виден результат работы доктора, Любовь Орлова констатировала, что отныне внешность коллеги – идеальна.
• Обвинение в антисоветчине Вельяминову предъявили из-за ухаживаний молодого человека за девушкой, дочерью профессора архитектурного института. Он часто бывал у Покровских в квартире, компании там собирались интересные. Кто-то из гостей имел радиоприемник, который по предписанию властей требовалось сдать, и слушал вещание иностранных радиостанций. Артист считал, что это было причиной его ареста и последующего заключения.

Однажды Петр Вельяминов с коллегой застряли на проселочной дороге в автомобиле. Им потребовалась помощь местных жителей. Когда актера увидели в поселковом правлении, было срочно организовано собрание ради встречи с товарищем «Захаром Захаровичем Большаковым», с целью перенять его успешный опыт ведения колхозного хозяйства.

Помощь Брижит Бардо

Пётр Сергеевич и сейчас активно работает, играет в театре, заведует кафедрой театрального факультета в Балтийском институте. Снялся в сериале «Казароза», где сыграл героя Владислава Галкина в старости. А недавно его пригласили в интересный документальный проект «Куликово поле».

— Там у меня роль ведущего. Выбрали меня, потому что в летописях обнаружили, что один из моих предков из рода Вельяминовых был героем этого сражения, документы даже говорят о том, что он был приближённым Дмитрия Донского.

— А сколько лет вашему роду?

— В 2027 году нашему старинному боярскому роду исполнится 1000 лет. Вельяминовы были московскими боярами. Наше родовое поместье находилось в Рязанской губернии, а в Москве — это Марьина Роща, Вельяминовская улица, есть и деревня Вельяминовка под Москвой.

Статья по теме

Cекс-разведчица. Была ли Любовь Орлова агентом и любовницей Сталина?

— А как потомственный москвич оказался в Ленинграде?

— Переехал сюда по личным причинам. Но Петербург для меня родной город. Здесь отец окончил кадетский корпус и ушёл на Первую мировую войну, здесь похоронены мой дед и прадед, здесь погиб в блокаду дядя.

— У вас есть сегодня дворянский титул?

— Одно время я был вице-предводителем Дворянского собрания России. Но это не по мне. Многие нынешние дворяне просто-напросто купили свои титулы, поэтому я предпочитаю заниматься более перспективными и полезными делами.

— Например?

— В этом году в районе Ржевки будет открыт приют для бродячих животных. Это комплекс из пяти зданий, обустроенных по немецкой технологии. Конечно же, строительством я не занимался, весь груз хлопот взвалила на себя моя помощница. А мне пришлось ходить по банкам, завязывать знакомства с людьми, которые могут оказать материальную помощь. Нам даже Брижит Бардо помогла.

Статья по теме

Владимир Зельдин: «Трагедия старости в том, что ты себя чувствуешь молодым»

Последние годы

Коренной москвич Вельяминов переехал жить к любимой в Санкт-Петербург. Последние годы он служил в питерском Театре Комедии. Именно тогда оказалось, что ему подвластны любые амплуа, что в комедии он смешной без кривляния и дополнительных спецэффектов.

Место захоронения актера Петра Вельяминова

Последней работой в кино стала роль в фильме «Луна в зените», вышедшего на экраны в конце 2007 года. Кинофильм был снят по сюжету пьесы Анны Ахматовой, оставшейся незавершенной. Петр Сергеевич сыграл друга поэтессы Бориса Васильевича Анрепа. Актер был болен, его самочувствие вызывало тревогу окружающих, но он не привык жаловаться.

14 июня 2009 года Петра Вельяминова не стало. Панихида прошла в зале Театра Комедии, забитого зрителями до отказа. Весь Санкт-Петербург пришел проститься с народным любимцем. На могиле Петра Вельяминова установлен скромный памятник без упоминания всех наград и званий с изображением родового святого Кирилла Белозерского. Говорят, икона в темноте излучает свет.